Атаман

Последняя дележка добычи прошла, как обычно не по делам, а по совести атамана, почти все забрал себе Фатей со своими приближенными. Никола сидел на берегу Кубани в рваных шароварах, пиная угли потухшего кострища. Он теперь сотенный не существующей сотни, его окружала горстка людей, шесть человек это все что осталось от лучшей сотни на Кубани, отряд полностью лег в последней стычке с Астраханскими, все выжившие винили Фатея, он позволил сотне умереть хотя в засаде стоял целый полк. На дележке трофеев Фатей кинул Николе в мешок 3 золотых монеты на шестерых, даже не глянув в его сторону. В том, что Фатей должен быть наказан сомнений не было ни у кого из сидевших у кострища. Нужно пойти в харчевню на почтовом тракте и всадить пьяному атаману финку в горло. Кровь закипала в жилах Николы при воспоминании, как трое Астраханских на его глазах подняли на штыки младшего брата Ваську. Он решил лично идти и лично прикончить Фатея, да и кто еще, он сотенный ему и мстить за брата и за сотню.

Он зайдет в харчевню в разгар пьяного застолья, кинет монеты на середину стола и всадит клинок в шею Фатея. Все казаки останутся ждать сигнала в доме на краю леса. Сигнал подаст Нюрка, молодая девка, сестра убитого вчера Лютого. Она будет стоять у окошка и как только Никола кинет монеты на стол, Нюрка зажжет спичку, давая знак остальным, что нужно идти на помощь.

Никола, оглядел верных казачков сидящих в засаде, спрятал финку в рукав, взглядом попросил Захара быть на чеку и вышел на улицу. До харчевни метров двадцать, казачки должны поспеть ко времени. Сотенный быстро пошел к заведению, заполняющему безлунную ночь пьяными казацкими голосами и бабьими визгами. Нюрка стояла на положенном месте, Никола жадно потянул ночной воздух носом и рванул дверь рюмочной на себя.

Захар впивался глазами в силуэт Нюрки, она еле заметной тенью стояла возле белой саманной стены покосившегося дома. Никола уже 3 минуты был внутри, а спичка все не загоралась. Может случилось что, беспокойные мыли пчелами гудели в голове. Может спички отсырели. Еще 3 минуты, бездействовать уже нет сил. Захар скинул шашку, чтобы сразу не привлекать к себе внимание — Матвей ты остаешься за главного, я посмотрю что там, следи за обстановкой.

Приближаясь к харчевне, Захар услышал Нюрку, — Так не кидал он монеты на стол, сидят там смеются.

— Да что такое, не может того быть, что удумал Никола, — удар крови в голову чуть не заставил Захара пошатнутся, он схватился за ручку двери и рванул ее на себя. Вонь квашенной капусты и женских прелестей заполнила пересохшую глотку. Захар провел рукой по поясу, ножа нет, нелепа ситуация, придется исполнять по ходу действия.

Захар неспеша подошел к столу, Никола был уже пьян и гоготал над скабрезной шуткой отпущенной Фатеем в сторону, бабы с огромной мутной бутылью. – О! Захар! И ты тут, — воскликнул атаман. — Ну заходи, садись, отпразднуем славную добычу. Стоя за спиной Фатея, Захар смотрел на Николу и не понимал что происходит, Никола не подавал никаких знаков, даже не смотрел в его сторону. Он представил, как схватит Фатея сзади и свернет ему шею, но атаман был слишком матерым и вдруг подумалось, что шею так просто ему не свернуть. Никола же до сих пор даже не поднял взгляда. Захар оглядел стол, изучая, что можно воткнуть в горло Фатея, на столе, как на зло, нет ни одного ножа и даже вилки, одни деревянные ложки. Он взял ложку наклонился к жбану капусты и пропихнул вонючую массу под усы. Схватил стопку и резким движением влил внутрь. За столом опять загоготали, он снова глянул на Николу, взял ложку наоборот, схватил атамана за шею и прижал ложку острой ручкой к горлу. Никола даже не смотрел на происходящее, Захар без усилия надавил на ложку, осозновая, что никак не хватает духу проткнуть шею Фатею. Атаман же вместо того чтобы испугаться, заржал как конь, и его подручные еще громче. – Ты что Захарка, ничего не перепутал? За такие шутки с Атаманом можно и розг пару десятков получить, давай садись, сегодня я добрый. — балагурил Фатей, умудрившись схватить за сиську бабу разливающую пойло.

Захар понимал, что нужно или уже всаживать ложку или начинать смеется, сводя все на шутку. Рука прямо таки отказывалась напрягаться, и по лицу Захара жабой расползалась фальшивая улыбка. Если бы Никола хоть глазом моргнул, рука бы не дрогнула, но сотника, как и нет совсем, как будто кукла без души, жующая капусту и смотрящая на мутную жидкость наливаемую в его стакан, краснощекой бабой.

— Да что за напасть, — мелькнуло в голове у Захара, — Что-то явно не так. — он отпустил Фатея, громко заржал, выдвинул стул и смеясь во все горло плюхнулся рядом с Николой.

— А ну подними подол старая, — гоготал Фатей, — повесели казачков.
Дверь резко распахнулась. Запыхавшийся Матвей стоял на пороге. Он пытался встретиться взглядом, то с Захаром то с Николой, но оба они смеялись и как-будто не замечали его. Он по инерции подскочил к столу. Но что делать не знал. Атаман в припадке смеха раскачивался на задних ножках стула. Матвей хлестким движением толкнул стул и Фатей с грохотом завалился назад.

Фатей еще в полете, взревел как раненый кабан, такого оскорбления он не знал с детства. Все кроме Захара и Николы вскочили с мест.Одного взгляда Фатея на Кудима хватило чтобы, тот кистенем сбил с ног выскочку. И прижал его сапогом к полу.

— Повесить, — проорал Фатей, — А этим двум по сто розг. Чтоб следили за бойцами. Он был силен и свиреп как вепрь. Когда он вскочил на ноги, все стояли по стеночкам. Бабы тихонько причитали в дальнем углу. Он взглядом смерил всех присутствующих, ударом ноги свалил стол, и двинулся к выходу.

— Повесить немедленно! – что стали, как в штаны наложили.

Следующий удар пришелся на дверь, петли которой ели выдержали пушечный пинок Атамана. За дверью стояло трое с шашками наголо. Еще секунда и его проткнули бы, но он взорал. – А вот вы где, наконец-то, сколько ждать можно. Повесить ублюдка!

Небольшое замешательство и трое казачков, кинулись к изменнику и начали вытаскивать Матвея на улицу.
Фатей понял, что прошел по краю. Какой-то нудный звук доносился с тракта. Он не мог никак припомнить, что это, такое знакомое и чужое. Он прикрыл глаза, прислушался, вроде музыка. Странная какая то. Еще прислушался.

— Блин будильник, неужели уже 8 утра. Леха не открывая глаз дотянулся до айфона и нажал отсрочку на 10 минут. Кем он только что был? Вроде Фатеем. Да нет же Николой… или нет Матвеем. Почему они не убили Фатея, или вернее сказать меня. Кто вообще кого убивал. Получается, я сам хотел себя убить…
Он только что был всеми сразу, и одновременно каждым конкретно. Он видел один и тот же мир из глаз каждого казака, как из нового окна. Переключившись между окнами, он моментально забывал, кто смотрит из глаз-окон напротив. Весь мир только что был настолько реален, что нельзя было и предположить, что все происходило в Лехиной голове. И все существовало, пока Леха спал. Весь мир рухнул вместе со звуком будильника, и в мире с айфоном уже не осталось и следа от липкого страха Атамана, который испытал Леха увидав, как три шашки замерли в полуметре от его живота на выходе из харчевни. И не было даже печали по убиенному брату Ваське.

Надо бы уже вставать, сегодня приедет комиссия из Москвы, а если что ни так, то Леху начальник щадить не будет.

— Интересно, — подумалось Лехе, — кто сейчас смотрит на будильник из глаз босса…

Егор Востов © 2016

Просмотры: 390